Мастерице из Казым-Мыса Римме Васильевне Каневой поддаются не только традиционные для ханты виды вышивки, но и техники других народов

Плотные переплетения блестящих бусинок бисера, контрасты северных мотивов в узорах традиционных украшений женщин ханты и ярких тканевых сумочек с меховой отделкой, берестяные бусы, сплетенные из осоки короба – в каждую работу мастерица вкладывает душу. Восхищение вызывает та кропотливость, с которой исполнены предметы – нет, произведения искусства.

Любовь к творчеству зародилась еще в детстве.

– Мама и шила, и вышивала, это сейчас в магазинах все можно купить, – рассказывает Римма Васильевна. – Она и бисером научила меня вышивать, кисти на платки делать. Хотела с мехом научиться работать, а бабушка говорит – все равно замуж за русского выйдешь, не пригодится.

Татьяна Дмитриевна (по мужу Нахрачева) овдовела: большая река забрала главу семьи. Три дочурки – Римма, Эльвира и Галина – одна другой младше, остались без отца. Их на воспитание забрали к себе дедушка с бабушкой, Дмитрий Егорович и Анастасия Никифоровна Чубаховы.

– Весной вслед за льдом ехали, обратно возвращаются – с утками, рыбой. Потом все лето на покосе трудились, работящие были, – тепло вспоминает Римма Васильевна дедушку и бабушку. – Они проработали здесь всю войну. Всегда у нас коровы были, лошади. Коровы, помню, ведерницы – все ведра молоком полны, воды нет! Мне лет пять было, старшая из сестер, хулиганистая немножко. Один раз мать приходит, я из люльки вытащила сестренку и выкупала в молоке! Тогда спохватились – стали бабушка с дедушкой нас с собой брать на покос. Сначала делали нам деревянные вилы, мы тут копнем, там копнем. А потом уже и настоящими помощницами выросли.

Начальная школа тогда еще была в Казым-Мысе, а после 4-го класса детей отправляли в школу-интернат в Лопхарях. У Чубаховых своя лошадь была, на ней девочек отвозили в соседнее село, на каникулы забирали домой. «Привыкли «каслать», – шутит Римма Васильевна. После школы она поехала в Салехард, и, вопреки наставлениям учительницы, предлагавшей девушке избрать педагогическое будущее, окончила торговое училище в 1978 году и стала продавцом.

– Десять лет прожила в Салехарде, работала в пору самого дефицита в хозмагазине. Что только через нас не проходило – германская посуда, хрусталь, дорожки, ковры! Все хотели познакомиться, – смеется женщина. – А потом муж сказал – вернемся на год обратно, в Казым-Мыс. И остались здесь на всю жизнь.

Признается – решение вернуться в родные места было удачным. В семье подрастали дети, а в стране наступал кризис. Голодные 1990-е годы в северной глубинке они даже не почувствовали: в Большой Оби водилась царская рыба – икряной осетр, коровы давали молоко, на огороде молодые хозяева выращивали картофель, зелень.

Возможно, именно возвращение к истокам вдохновило мастерицу вновь встать на творческий путь. Римма Васильевна отмечает, что желание мастерить и создавать что-то новое, красивое всегда двигало ею, но не всегда на воплощение идей хватало времени. Сейчас она искусно владеет бисероплетением, вышивкой бисером по ткани, из последних работ – новенькое нарядное платье из штапеля. Освоила и вязание спицами и крючком, вышивку лентами, крестиком и гладью, в том числе владимирский шов, изучила японскую технику канзаши, и на этом останавливаться не хочет.

– Я руковожу кружком «Тус нэ», что можно перевести с ханты как «Рукодельница», если дословно – «красиво шьющая женщина». Сама учусь чему-то новому и девочек учу, – говорит Римма Васильевна. – Книги, журналы со схемами есть, делай – не хочу! Когда выезжаю из деревни, обязательно захожу в магазины тканей, с удовольствием выбираю нитки, тесьму, декоративные ленты, ткани. Было время, когда тяжело было достать материалы для творчества, сейчас же для мастерства открываются большие просторы.

Работы рукодельницы бывают на районных и окружных выставках, форумах, фестивалях. Знакомство и общение с другими мастерами на таких площадках, отмечает женщина, важно, потому что позволяет обрести единомышленников и расширить творческие горизонты. А в ближайших планах – «одолеть» пока не поддающуюся японскую технику вязания крючком. Мастерица уверена, что ей это обязательно удастся: «Глаза боятся, а руки делают!», – улыбчиво заключает Римма Васильевна.

Элина Витязева.
Фото Татьяны Паршуковой.