|
история семьи в истории страны
рубрикой “У войны не детское лицо”. Напоминаем, что каждый из вас, уважаемые читатели, может рассказать на страницах районки о своих Героях – отцах, матерях, дедушках, бабушках, В хрупком теле – сильная душа
Моя мама, Анна Семёновна Попова (Артеева), родилась в 1900 году в семье оленевода в суровом, но в благодатном крае – на земле Коми. Недолгим оказалось её счастливое детство. В одном из касланий умерла при родах мать Агафья – семья осиротела. Заботы чум-работницы приняла на себя девятилетняя Анна. В меру сил и умения помогала отцу, ухаживала за тремя младшими братишками. Быстро в заботах и хлопотах пролетало время. Выросла Анна, расцвела, красавицей слыла среди девушек. Стали наведываться богатые сваты, имевшие много личных оленей. Но ей приглянулся бедняк – пастух Попов Филипп Андреевич. Он тоже рано остался без матери, был старший в семье. Надо было прокормить семью, поэтому с малых лет пошел работать к богатым оленеводам пастухом. Не отдавал отец свою дочь за батрака, у которого даже малицы доброй не было. А 16-летняя Аннушка сказала отцу: “Вот и нужен ему человек, чтобы малицу сшить”. Отцу ничего не оставалось делать, как благословить молодых. В то время отец уже был женат на вдове с четырьмя дочерьми. И потекла супружеская жизнь у Анны и Филиппа в любви да согласии. Вскоре взяли молодого мужа в солдаты, и стала Аннушка ждать с войны весточки от мужа, моля Всевышнего сохранить, уберечь от беды. И дождалась. А потом дети пошли. Да только короткими оказались их жизни, болезни уносили малышей. Трёх первых младенцев, сыновей, похоронили, потом скарлатина “отобрала” трёхлетнюю дочь Варюшу. Казалось, не выдержит больше материнское сердце, потерян смысл жизни. Но выпрямилась, встала. Рядом был любимый человек. В стране полыхала гражданская война, её отголоски озарили северные окраины. Снова оборвалась семейная жизнь. Ушли из дома муж Анны Филипп и его брат Алексей.
Прошли годы страданий и ожиданий, а братьев всё нет. Ни слуха от них, ни весточки. Раньше с войны пришёл целым и невредимым Алексей Андреевич. А Филиппу Андреевичу пришлось немало горя хлебнуть, испытать муки плена. В одном из боев пощадила его вражеская пуля, но белогвардейцы захватили его и хотели расстрелять. Потом решили утопить в проруби. Раздели донага, набросили мешок и поволокли к реке, но тут вспомнили про выпавший из кармана его гимнастёрки листок бумаги. Остановились, развернули. Это было свидетельство о крещении одного из сыновей Филиппа в мужевской церкви. Этот документ и спас его от мучительной смерти. Повели белогвардейцы Филиппа обратно в избу. Одели кое-как, бросили в сани и чуть живого довезли до тобольской тюрьмы. Здесь он долго лечился в тюремной больнице. Выжил. После долгой разлуки настал счастливый день встречи. Узнать его было трудно, но всё же это был родной, близкий сердцу Анны человек. Прошли годы, время залечило раны. В 1925 году родился на радость сын Анатолий. И решили на семейном совете строить дом на три семьи – для семей двух братьев и отца с мачехой. В строительство включились все: мужчины, женщины, старики. Возглавлял строительство дедушка Андрей, всегда деловитый, работящий умелец. Но в новом доме жить не пришлось: началась коллективизация. Всё – дом, оленей, лошадей, всю оставшуюся скотину- “реквизировали” в пользу колхоза “Путь Ленина”, а семья перешла вновь на кочевой образ жизни. Филипп Андреевич был пастухом, а позднее зоотехником (один на весь колхоз), а мать – чумработницей. Хорошей она была хозяйкой, женой, матерью. В её уютном гостеприимном чуме всегда находилось место для командированных, уполномоченных, гостей и простых путников. Всех она угощала и согревала, сушила и чинила обувь, одежду. Совсем чужие люди называли её “мам-морт”, что значит “мать-человек”. В чуме родились Николай и Варвара. Хлопот у Анны хватало, ведь кроме детей, были ещё пастухи, которых тоже надо было накормить вовремя, просушить и починить им меховую одежду. Женщины сами шили нюки для покрытия чума, сами готовили смолу и ею для прочности пропитывали меховую обувь. За хорошую работу колхоз не раз поощрял Анну Семёновну. Будучи зоотехником, отец редко бывал в чуме у семьи, но если приезжал, всегда был внимателен к жене и детям, помогал во всём. Весной 1935 года матери с тремя детьми пришлось остаться в Мужах: Толе, Коле и Варе нужно было идти в школу. Колхоз вернул жилье. Я родилась уже в Мужах. Большие семьи двух братьев и их старики жили без ссор. И сколько они могли бы сделать добрых дел, если бы не общая трагедия. Это страшное слово “война” с ужасом произносилось в каждом доме. Мало найдется семей, которых бы не опалила она страданием, горечью, потерями… Весной 1942 года отцу поручили управлять колхозом, а осенью 1943 года он, несмотря на бронь, ушёл добровольцем на фронт. Домой он больше не вернулся… Великое было горе – потерять отца, но страшнее горя для матери не придумаешь, как потерять родную кровиночку. Анатолий ушёл на фронт в том же году, что и отец. Ему было тогда 17 лет. В первых своих письмах он писал, чтобы мы не сообщали отцу об его отсутствии. Ведь папа оставил его за старшего в семье. Я помню, как они с друзьями собирались у нас зимой дома, а летом сидели на крыльце и пели песни, хотя и немного было у них свободного времени. Летом рыбачили, зимой возили дрова, почту на лошадях. В последних своих письмах Толя писал, что дважды был ранен, но снова шёл в бой. Он был в самом пекле войны, сражался с врагом в пограничном городке Литвы. В январе 1945 года пришло последнее письмо-открытка. На лицевой стороне открытки была изображена женщина с литовкой на плече в поле. Как зеницу ока мама хранила эту дорогую весточку, но, увы, не сумела сберечь от внуков-несмышлёнышей. От письма осталась только вторая половина. В феврале победного 1945 года пришла весть о смерти Анатолия. Не рвала, не метала на этот раз Анна, словно окаменела надолго. Не понимала, не верила, что произошло. Только вздыхала молча, и всё шептала: “Сынок, сынок, сынок”. Сколько же надо было маме сил и терпения, чтобы выстоять! И только героический труд таких женщин, как моя мама, не сломил их волю. Дни и ночи на фермах, в полях, дома они ковали победу. В Фонд обороны отправляли тёплые вещи для солдат, сдавали семейные реликвии, драгоценности. Мама отдала золотые сережки и серебряный крест с драгоценными камнями (своё приданое)… Мне хорошо запомнился день 9 мая 45-го. Мне было тогда 9 лет. Был тёплый солнечный день. К нам на кухню “залетела” наша квартирантка тётя Клава Пестова, обняла маму, расцеловала и со слезами на глазах радостно произнесла: “Анна Семеновна! Радость-то какая! Война кончилась!”. Мать от радости тоже заплакала. “Услышал Бог наши молитвы, – робко проговорила. – Ещё бы сын с отцом вернулись…”. Послевоенные годы тоже были нелёгкие. На хрупких маминых плечах остались четверо детей да двое сирот старшего брата, умершего от голода в трудовой армии в городе Омске. В уходе нуждались и бабушка с дедушкой, а еще надо было ухаживать за скотиной, отапливать большой дом. Позднее на попечении мамы остались также дети оленеводов. На всех у нее хватало доброты, ласки. Никогда никому она не желала зла. Нас всё время учила: “Если тебе сделали зло, ты ему не отвечай тем же, а сделай добро, тогда тот поймет, что неверно делал”. Духовные ценности были для неё в приоритете. “То, что можно купить за деньги, ничего не стоит”, “Большой человек всегда выше копеечных интересов”, – говорила она. Учила нас щедрости, доброте, бескорыстности. Сама была хлебосольная, приветливая даже в голодные военные и послевоенные годы, приучала гостеприимству: “Большое счастье и честь, когда гость в доме есть”. Часто в нашем доме собирались соседи, молодёжь. Много было рассказов, смеха, шуток, прибауток. На праздники собирались ее подруги, родные и наши друзья. Венцом праздника было угощение: блины из оленьей крови (их вкус сейчас еще во рту), пирожки из чёрной муки на оленьем сале, шаньги картофельные, творожные, ягодные, калитки, варенье, грибы, рыба, фаршированная и запеченная в русской печи. От изобилия столы ломились, а все ели и нахваливали. Нельзя не вспомнить, как угощала нас мама в Пасху. С нетерпением мы ждали этого дня. В ночь на Пасху мы маме помогали стряпать. Утром рано будили всех на чай. А какие в нашем дворе были качели! Около них всегда было много народу, те дни были счастливыми. Мама помогала нам в играх. Ставила для нас чум, стряпала много шанег, ставила самовар в чуме для нас и наших гостей. Нам было очень приятно, что мама относилась бережно к нашим друзьям. Всегда и всюду на любой работе мы были вместе с матерью: весной рубили дрова на всю зиму, летом косили сено (скота всегда было много), зимой помогали во всем маме. Не отказывала мама командированным, когда надо было доставить на своей лошади в Горки, в Шурышкары, в Салехард. Смелости, ловкости, выносливости этой маленькой, хрупкой женщины приходилось только удивляться. Люди приезжали в наш дом отовсюду. Иногда утром просыпаемся и не знаем, как пройти до кухни – везде люди спят. Любого пьяного, упавшего на снег, заведет домой, чтобы не замерз, чаем напоит, спать уложит. А утром доброе напутственное слово скажет. С соседями жила дружно, называли друг друга ласково, как-то мягко: Натале, Ире, Луке, а ее все величали Анна Семеновна. Друзей было много. Люди всех национальностей для нее были равно близки. В трудную минуту шла всегда на помощь людям. Зимой одним Много свадеб, вечерок играли в нашем доме, никому не могла отказать в помощи в этом суетливом деле. Стряпала как на свадьбы, так и на поминки, а весной оленеводам на период каслания сушила сухари. На свадьбах благословляла, умерших обмывала, отпевала, провожала в последний путь. Щедрой была в радости и горе людском. К ней всегда приходили за советами по любому вопросу. Лечила души людские словом. Никогда не сторонилась общественных дел. Участвовала в массовых мероприятиях, спортивных вылазках, бегала до д.Ханты-Мужи, пешком преодолевала расстояние до Салехарда. Помню, когда в селе было объявлено военное положение, мама ходила с красной повязкой на руке. Придёт, проведает нас и опять уходит. Не раз нарушителей общественного порядка задерживала и доставляла в контору колхоза или сельского совета. С честью выполняла и депутатские обязанности, до сих пор хранится ее депутатский билет. Все это – малая доля того, что глубоко запало в душу, запомнилось на всю жизнь. Всегда вспоминаю детские годы с трепетом. Да и как можно забыть такое! Родила мама 9 детей, вырастила пятерых. Прожила 93 года. Жила тихо, спокойно, бескорыстно, не завидуя никому, радуясь счастью других. Не зря прожила она на свете, оставив большое богатство – много внуков, правнуков и праправнуков. Евдокия Филипповна Дадаева, Почётный житель района, с.Восяхово. Фото из личного альбома автора. 25 апреля 2015 года № 17
 © “Северная панорама”. При использовании материалов ссылка на “Северную панораму” обязательна. |
От редакции: Евдокия Филипповна Дадаева из Восяхово – одна из тех, кого называют “дети войны”. О
