Трещат в печи дровишки, на полу, на оленьих шкурах, стоит столик с короткими ножками, за ним на таких же низеньких табуретках – нарядные гости в ярких национальных одеждах пьют горячий чай, вьётся пар над кружками. А над головой, сквозь жерди чума, светит пронзительно голубое небо

Неспешно ведутся беседы.

– Какой вкусный рыбный пирог хозяйка испекла!

– Ты вот кисы надел – настоящий оленевод, а невесту-то нашёл уже? Нет?! Найдём!

– Ах, и наварист бульон!

– Молодёжь, вам сейчас чего не каслать – снегоходы есть, бензопилы, а вот в наше время!..

И льются рекой воспоминания собеседников. Им есть что вспомнить, за спиной не один десяток лет, проведённых в тундре, в ежегодном переходе из шурышкарской земли за Уральские горы и обратно. Через бурные реки, горные перевалы, снежные пустоши в лютые ли морозы или по июльской жаре с её докучающим людям и животным гнусом – идёт вереницей нарт аргиш, пасётся поодаль стадо оленей. Тяжёл труд оленеводов, по одним лишь тёмным обветренным лицам и твёрдым крепким рукам видно: в этой отрасли работают настоящие мужчины. Немал и женский вклад в общее дело – на пустом месте, посреди тундры, создаёт кажущаяся хрупкой женщина уютный дом, который и теплом согреет, и от плохой погоды укроет.

Женщина в чуме – это не только хранительница очага, но и созидательница семейного благополучия. С раннего утра и до поздней ночи занята она тем, что делает жизнь домочадцев комфортной: чтобы горел огонь в печи, а на ней кипел жаром сытный обед, чтобы одежда была чистой и красивой – мало её выстирать (посреди тундры!), освежить на морозе, так ещё и нужно сшить, для тех же платьев или ягушек – найти подходящие ткани и тесьму, выделать оленьи шкурки, обработать оленьи жилы, украсить рукава, манжеты орнаментом, бисерной вышивкой. А ведь с родителями каслают до школы и маленькие детки, требующие внимания, заботы, маминых сил. С малых лет эти дети впитывают традиционный уклад жизни народа ханты.

В чуме, с родителями, каслала и маленькая Таня. Родилась она в Оволынгорте – стала четвёртым счастьем для родителей, оленеводов Варвары Николаевны и Егора Семёновича Лонгортовых. «Сыня… Все Лонгортовы на Сыне живут», – говорит Татьяна Егоровна. Ей повезло расти в большой дружной семье, с восемью братьями и сёстрами. Но беда разбила семейную идиллию.

– У нас рано не стало матери, она ушла из жизни, когда ей было только 38 лет. Младшему братику тогда был всего год и два месяца, а тому, что постарше, – три года, – с горечью вспоминает события давно минувших лет женщина. – Тогда-то я и осталась в Оволынгорте.

По наблюдению самой Татьяны Егоровны, дети оленеводов самостоятельнее других, сами многое умеют. Со временем они оправились от безутешного горя, и жизнь потекла своим чередом.

Молодую красавицу сосватал Валерий Петрович Рохтымов, потомственный оленевод: всё же судьба вновь возвращала девушку к корням, в чум.

– Лет десять в 9-й бригаде работали, потом во 2-й. Муж у меня двадцать пять лет каслал, я двадцать два. Все трудности кочевой жизни повидали, испытали на себе: это сейчас лёгкая жизнь у молодёжи – техника для всего есть, а у нас ручной работы было много. Поленья на дрова пилили ручными пилами, мужчины с раннего утра вставали на лыжи, чтобы окарауливать стадо, – рассказывает Татьяна Егоровна, добавляя гостю чума свежего чаю. – Когда стойбище ставили рядом с селом, мы навещали родственников, но так как остановиться надолго было негде, скоро возвращались в чум. Так, год за годом, время и пролетело.

В 2006 году по состоянию здоровья Валерия Петровича семья оленеводов осталась в Овгорте, оба устроились здесь на работу.

Супружеская пара вырастила пятерых детей. По трагическому стечению обстоятельств один из троих сыновей, пройдя военную подготовку и разминирование городов в Сирии, погиб на родной земле. Другие дети рядом, живут и работают в Овгорте, Шурышкарах, радуют бабушку и дедушку внуками.

Уже давно не звенит колокольчиками упряжка оленеводов Рохтымовых в далёком каслании за Урал. Но уклад кочевой жизни глубоко в сердце этой семьи. Да и многих других, кто каслал, но оставил дело и новый дом обрёл в селе. В национальные праздники, например, в любимый северянами День оленевода, наследники тундры вновь собирают чумы, и их хозяйки радушно принимают гостей, с интересом узнают новости из жизни оленеводов, охотно делятся своими. И снова за душистым чаем течёт родная речь.

– Варенье черничное, угощайтесь.

– Мне сахар нельзя. Но варенье можно! – смеются собеседницы и меняют тему: – Сейчас две хозяйки в чуме, а ведь раньше по три, даже четыре семьи в одном чуме жили! И ничего, все дружили: такие мудрые у нас женщины.

Элина Витязева.
Фото Татьяны Паршуковой, Вениамина Горяева.