В круговороте нелёгких в условиях кочевой жизни домашних дел хозяйки чумов остаются прекрасными

Трещит в печи огонь – природная, хаотичная музыка для маленького дома посреди бескрайней тайги и тундры, где проходит путь каслания третьей оленбригады. Железная печная труба идет вверх, к “пальме” из жердей – основ чума. Их островершия, словно пальчики, тянутся к синему-синему небу.

Одна из хозяек чума, Ольга Артанзеева, ловко накрывает на своей половине дома низкий столик к ужину – скоро с просчёта оленей вернётся муж, Эдуард. Гудит от жара чайник на печи. Воды в тайге и тундре хватает: по-всюду ручьи, реки, зимой – чистейший снег. Ароматно парит большое блюдо с отваренным картофелем и сырком. Сегодня на ужин рыба: оленеводы вместе со стадом подошли близко к селу, а там можно пополнить запасы рыбы, хлеба, круп, овощей, купить детям фруктов.

Начинает темнеть и женщина зажигает керосиновую лампу. Электрические лампочки зажгут позже, когда совсем стемнеет. Они работают от портативной электростанции, и дизельное топливо стараются беречь. От неё же заряжаются смартфоны, планшеты, ноутбуки – кочевая жизнь не лишена современных средств связи и развлечений. Впрочем, для передачи сообщений чаще используют спутниковую связь, ведь сотовая часто не «ловит» на путях каслания. Зато на смартфонах удобно смотреть мультики – четырехлетняя малышка, самая младшая дочь Ольги и Эдуарда Артанзеевых, Олеся, любит посмотреть на мамином гаджете мультфильм про Колобка. Сейчас она одна из пятерых детей каслает с родителями, остальные братья и сестры учатся в Овгортской школе-интернате.

– Скучаем друг по другу, конечно. Хорошо, что хоть спутниковая связь есть там, где каслаем, – говорит Ольга Артанзеева. – Пока на просчёте стоим, сын из Овгорта приехал, Ванечка, в 8 классе уже учится.

Вместе с Артанзеевыми в одном чуме живут супруги Пырысевы, дочери у них уже взрослые и с родителями не кочуют. А всего в этой оленбригаде на три чума пять семей – Артанзеевы, Куртямовы, Пырысевы. Пока мужчины управляются со стадом, женщины традиционно занимаются домом и детьми.

Чуть поодаль от чума на протянутой от ели до ели веревке развешана постиранная одежда, яркими красками выделяясь на фоне белого и темно-зеленого леса. Во дворе перед чумом, на вытоптанном снегу стоит ровно сложенная поленница. Рабочий день начинается рано, в 5-6 утра. Мужчины собираются на обход стада, женщины колют дрова – надо топить печь, держать дом тёплым. В такой по-весеннему теплый день, как сегодня, дров уходит немного, а в морозы, чтобы согреться, и шкуры оленьи на чум набрасывают – только суконного и брезентового укрытия не хватает. Пол утепляют еловыми лапами, оставшимися от деревьев, что пошли на дрова.

Рядом с каждым чумом стоит аргиш из десятка нарт. Много чего нужно на год каслания! Здесь и непритязательные к температуре хранения продукты, одежда, оборудование вроде электростанций, даже лодки здесь перевозятся – правда, резиновые.

– Лодки всегда с собой, упакованные. По воде едем, такие бурные реки, аж дух захватывает! – Рассказывает другая чумработница, Лидия Артанзеева. – На пути каслания нам нужно преодолевать своенравные реки, бывают глубокие, бурные, со снегом и льдом даже летом! Страшно, но ехать надо. А вот олени безбоязненно преодолевают водные преграды.

Лидия не понаслышке знает о характере оленей. Наравне с мужем она видит в стаде тех из них, кто может повести сородичей за собой. Таким на рога вешают разные брякающие предметы вроде старой сковороды, чтобы на звук шли другие олени. Когда они собираются группами, их легче затем собрать в единое целое для дальнейшего перегона.

– Просчёт – это финишная точка каслания. Жизнь у кораля сейчас кипит, не в чумах. Мужчины все здесь, женщины и дети – тоже. Там сейчас только быки ходят, на которых дальше будем каслать. Бык лет 5-10 служит, если все нормально – бывает, ведь, и травмы получают. Потом на них за Урал пойдем, весной. Стадо нынче питалось хорошо, доброе лето было. Но были и дикие животные – осенью мишки приходили, а волков, слава богу, не было, – говорит Лидия Артанзеева. – Здесь, у Мужей, сено хорошее – собираю его, чтобы использовать для кисов, подложить где для тепла. У нас нет такой травы там, где каслаем, – подмечает женщина особенности кочевой жизни.

Вместе с Лидией и Юрием Артанзеевыми в чуме живут две маленькие дочки – Есения и Ангелина. С девочками родители говорят на родном языке, но пятилетняя Ангелина хорошо разговаривает и на русском тоже. Научится вслед за ней и двухгодовалая сестренка Есения. А пока она, укутанная в ягушку с шарфом, задрала неловко голову вверх и лопочет на ханты, мол, мама, снег на нос упал, убери! И мама заботливо стирает мокрую снежинку с носика малютки. Вдали от Лидии, но всегда в тревожащемся её материнском сердце ещё трое ребятишек – они так же, как и дети других оленеводов, учатся в Овгорте.

Учатся в Овгортской школе и дети Ольги и Артёма Куртямовых: Любаша в девятом классе, Яша в четвертом, Савелий во втором. Старшие Алёша и Марья окончили школу и продолжают обучение в Лабытнанги и Салехарде. Шестой родилась Анита.

– Когда Анита родилась, у неё такие глазки голубые были! Я так обрадовалась, думала, наконец-то мои глаза у одной хоть девочки! Но потом цвет поменялся, всё-таки в папу пошла, – улыбается Ольга.

Пронзительный голубой цвет её глаз только подчеркивает красоту расшитой ягушки. Женщины в тундре трудолюбивы: сами колют дрова, топят печь, носят воду, стирают, готовят, шьют одежду и обувь. Они любящие матери: увидишь, как малыш смотрит на свою маму, как держится крепко за её руку, и становится понятно, что ближе у него никого нет на свете. Они красивые женщины: расшивают орнаментами яркую национальную одежду, вплетают в косы ленты, холодный ветер раздувает на их лицах румянец, и сами северяночки расцветают улыбками, украшая мир.

Элина Витязева.
Фото Татьяны Паршуковой.